Со стороны пещеры донёсся лёгкий шорох. Но остроглазая полуэльфка, мгновенно обратившая туда свой взор, приметила лишь несколько осыпавшихся с края камешков, и вновь вернулась к своим невесёлым думам. Спасать ведьмочку и моряка надо, вот что! Хоть и не обещали Лен и Славка ничего друг другу, но парень-то бешеный — коль разойдётся, головёшки вокруг дымиться перестанут нескоро… если вообще остнется чему дымиться.
Эльфире невесело усмехнулась и легонько провела ладонью по рукаву платья. Словно ожёгшись, пальцы отдёрнулись от притаившегося под тканью предмета. Небольшой изящный кинжал, вырезанный неведомым искусником из тёмного, почти чёрного дерева, и весь покрытый недобро горящими рунами, он смущал ум одним своим существованием. Подарок друидки Ноэль, которой вскоре надлежало по праву мастерства войти во Внутренний Круг, и которая по здешним обычаям должна была получить камень своего цвета и сменить клинок адептки на жезл или посох высшего посвящения.
Зачем она прихватила на встречу с парнем этот красивый и смертоносный подарок, которому нипочём даже гномьей выделки броня, Эльфире не знала и сама. Да, сумела бы улучить миг и всадить опасный как зуб гремучей змеи кинжал в горячее человеческое сердце — но покопавшись в душе, она призналась сама себе, что меньше всего этого желала. Хоть Лен прилюдно и фыркал на неё, как чующий сырость котяра, а всё же, пакостей не делал. И пару раз, забывшись, за столом обратился ко всей компании "друзья мои". А ведь, этакие обмолвки ох как ко многому обязывают…
Он появился как призрак с того света, как грозное напоминание о неизбежном. И стоило признать, довольно-таки эффектно. Блестящее заклинание на входе лопнуло с весьма впечатляющим грохотом — как ни ждала Эльфире, а от неожиданности скатилась со своего валуна и укрылась за ним, трусиха. Вальяжно пролетавшую в это время мимо ворону и вовсе отшвырнуло, закрутило. И с хриплым карканьем роняя перья и свой гадливый испуг, несчастная птица с отчаянным трепыханьем поспешила умчаться прочь.
Победителя изрядно покачивало, а дымящаяся одежда наглядно свидетельствовала, что приключений злокозненные друиды напихали тому по пути преизрядно… и даже магическую краску с волос смыло потоком заклятий — парень предстал теперь со спутанной и грязной, непривычно чёрной шевелюрой. Лен с перекошенным и бледным лицом обернулся, швырнул назад какой-то ледяной то ли дождь, то ли вихрь, а затем ковыляющей, пошатывающейся походкой в клубах пара поспешил наружу.
– Надо же — а половина друидов клялась Вечным Лесом, что не прорвёшься! — Эльфире уже была здесь, вовремя и с готовностью забросила себе на плечо руку едва не упавшего ведуна, от которого нестерпимо воняло потом и гарью. — Ох и дрянью же несёт от тебя! Фу, да ты ещё и взопрел, друг мой!..
Дюжина шагов обратно к валуну показались едва ли не тяжелее, чем весь предыдущий путь — но всё-таки, на одеревеневших и подламывающихся ногах Лен проделал его. Он почти откровенно повис одним боком на упрямо волочившей его куда-то полуэльфке. И хотя перед глазами всё плыло в багровом мареве, он нашёл силы разлепить пересохшие губы и кое-как выдохнуть:
– Себя-то обнюхайте, графиня! От ваших парфюмов и кремов на пол-лиги вокруг все белки передохли…
И вовсе неправда! Вон, сидит на ветке серо-рыжая нахалка и с перепугу сердито цокает, что твои гномьи часы!.. Ведун оказался тяжеленным как гора. Но сгрузившая его у камня Эльфире внутренне ликовала — всё-таки, встретила его она! Именно она помогла и приветила, и даже… ладони её проворно отцепили с пояса мудро припасённую флягу. И одним движением свернув крышечку, поднесли ёмкость к потрескавшимся от жара губам опёршегося спиной о валун парня.
Тот пил жадно, взахлёб, едва ли видя что-то вокруг, а когда фляга опустела, последние капли кое-как уронил себе за шиворот. А полуэльфка чуть не пританцовывала, обнимая и с ласковыми причитаниями теребя парня. Пусть даже и так — а все равно в его отношении к ней что-то хоть на капельку сдвинется, улучшится. Лен не из тех, кто не помнит добра… ну корыстная я, ну стерва, и что из того? Попробуйте скажите это мне в глаза! Ведуну пожалуюсь…
– Надо же, дошёл-таки! А я уже заждалась, — как-то по-бабьи причитала полуэльфка, непритворно ласково оттирая с лица парня перемешанный с грязью и копотью пот.
Наконец-то он открыл глаза — мутные от усталости, с ещё застящей их красной пеленой.
– Эти огненные волки в долине меня едва не доконали, — выдохнул он, и тут же озабоченно нахмурился. — Змея одного цапнула по своему нахальству. В лохмотья пламени развеяла, но и сама попеклась…
Из закоптелого рукава парень дрожащей рукой достал свою любимицу, и сердце полуэльфки дрогнуло — несчастная обгорела мордочкой до неузнаваемости, да и по всей передней части щеголеватая змеиная шкурка пошла страшными чёрными волдырями.
– Вылечат, всё вылечат, — Эльфире сжала перед лицом парня кулачок. — Этот весь Круг друидов нынче у меня вот где!
Взгляд Лена утвердился на замершей перед ним как испуганный кролик девице. Скользнул по чуть сбившемуся плащу на плечах, задержался осмысленно, затем с надеждой пошарил по сторонам.
– А где наши? — вроде бы безразлично поинтересовался он.
Сердце Эльфире беззвучно ухнуло куда-то в пяточки. Да что там — в ледяную и одновременно огненную пропасть! Причём с такой силой, что сам собою шевельнулся припрятанный в рукаве клинок. Ну что ж… руки действовали словно независимо, сами по себе. С любопытной отстранённостью Эльфире будто со стороны следила, как ладони её ухватили ведуна за края одежды и повалили наземь, а сама она беззастенчиво уселась сверху, прижав ногами обе руки парня к щебёнке.